Эльфдом - Страница 5

«Это все равно, что затыкать течь пальцем», — ослепительно улыбнулась Хлоя на все попытки Тинкер отвлечь ее. — «Разве вы не должны сосредоточиться на том, чтобы соединить Питтсбург с Землей?»

Тинкер именно этим и занималась, но не хотела, чтобы все в городе знали об этом. Она со вздохом взглянула на хищную улыбку Хлои. — «Ты действительно любишь свою работу?»

«Обожаю!» — Улыбка Хлои стала еще шире. — «Я загоняю людей в угол, задаю им всевозможные неловкие вопросы и смотрю, как они извиваются».

Тинкер пыталась сохранить последние капли спокойствия, но они слишком быстро испарялись. — «Если ты продолжишь так давить на людей, кто-нибудь однажды раздавит тебя».

Хлоя засмеялась. — «Публичное разрубание на мелкие кусочки любимейшей журналистки Питтсбурга плохо скажется на общественной морали. Поэтому будь умницей, улыбнись и расскажи все тете Хлое».

Хлое не следовало этого говорить. В голове Тинкер сразу же завертелись с таким трудом игнорируемые воспоминания о других событиях. Как ее настоящая мать, о чьем существовании она даже не подозревала, чуть не свела ее с ума. Как ее «мама» оказалась ее же тетей. Как Тинкер все потеряла во мраке неизвестности и допустила смерть старого друга.

«Ты мне не тетя», — зарычала Тинкер, придя в такую ярость, что не могла больше притворяться милой. — «И этот разговор окончен».

В тот же момент все секаша, возглавляемые Яростной Песней, ринулись в наступление. Секундой ранее они охраняли Тинкер с флангов, игнорируя разговор и создавая иллюзию уединенности. Сейчас они уже стояли между Тинкер и репортером с мечами наголо.

«Не убивайте ее!» — приказала Тинкер на эльфийском, боясь, что они так и поступят.

Яростная Песня сорвала камеру с головы Хлои. — «Я знаю, насколько эта штука незаменима», — Воительница подняла устройство, чтобы репортер не смогла его достать. — «Либо ты забираешь ее и убираешься отсюда, либо я разобью твою игрушку на кусочки».

«Хорошо, я уйду», — как только Яростная Песня вернула камеру, Хлоя убрала ее подальше. — «Босс уже пять минут пишет, чтобы я шла делать репортаж о выдаче кева».

Ховербайк Хлои прятался в тени входа в туннель. Тайна о том, как Хлоя добралась до заброшенного шоссе, раскрыта. Она завела двигатель и с вызывающим ревом сорвалась с места.

«Мне никогда не нравилась эта женщина», — Яростная Песня наблюдала за улетающей Хлоей, все еще сжимая рукоять меча.

«Мне тоже», — откликнулась Тинкер.

Общее настроение «мы против нее» длилось еще несколько минут после того, как стих звук двигателей ховербайка Хлои. Затем все пришло в норму. Правая рука Тинкер отдавала тупой болью, сама она была не в духе, секаша снова рассеялись по окрестностям в поисках злобных ниндзя. А Небо продолжил дуться. Когда они были детьми, он казался Тинкер копией своего брата, Джона. Сейчас она видела на нем только печать секаша — черные волосы, синие глаза и склонность к сумрачному взгляду.

«Они никогда не скажут этого в открытую», — Небо посмотрел на ее позаимствованную Руку, которые сейчас осматривали железные деревья у моста на предмет лиан-убийц и стальных пауков. — «Но они не хотят, чтобы я стал Клинком. Все боятся, что какая-нибудь тварь выпрыгнет из кустов и съест меня».

«И это вполне возможно», — ответила Тинкер. — «Мы на Краю».

Синее Небо раздраженно фыркнул, явно собираясь поспорить по этому поводу. Когда-то «Край» обозначал только линию разрушения в месте, где переход между мирами разрушил все до элементарных частиц. С одной стороны был пригород Питтсбурга, с другой — девственный лес Эльфдома. Однако, со временем, смертоносная флора и фауна Эльфдома проникла местами на несколько миль вглубь города. Для жителей Питтсбурга «Край» теперь обозначал место, где начиналась опасная растительность Эльфдома.

«И что же мне делать?» — Небо шаркнул ботинком по тротуару. — «Я не могу быть Щитом — у меня нет заклинаний или меча, а мой лук бесполезен на близком расстоянии. Тем более у тебя есть чертовски хорошая защитная стена».

Тинкер полностью все понимала. Она могла перехитрить любого в Питтсбурге, но была беззащитна против грубой физической силы, особенно при быстром развитии событий. Ее всегда раздражало, что девяносто процентов ее противников запросто могут взять и унести ее, куда им захочется. К этому моменту количество «унесений» составляло четыре, если считать черную иву, которая скорее не унесла, а перекинула ее через пол-города.

Разговор с Хлоей хотя бы навел на мысль, что Синее Небо действительно может делать хорошо. — «Зато ты разбираешься в технике». Она вернулась с ним обратно к Роллс-Ройсу и зарылась в кучу на заднем сиденье, давно ставшим свалкой ее «игрушек». — «Ты можешь помогать мне в измерениях и всем прочем».

«Измерениях чего?» — Синее Небо взял и включил ее камеру, чтобы проверить запас батареи.

«Туннелей». — Тинкер махнула рукой в непроницаемую тьму двух входов в туннели. Черные дыры были глазами похожего на череп здания, стоящего у основания крутого склона. Расположенная между туннелями высокая дверь гаража завершала образ ухмыляющегося скелета. Стальная решетка разбивала белизну двери на ряды зубов.

«Отлично». — Небо успел сделать три шага в сторону начинающегося туннеля, прежде чем Тинкер схватила и оттянула его за воротник.

«Только после того, как мы включим свет», — прокомментировала она.

Было время, когда «Гора-череп» не забеспокоила бы Тинкер. Она бы прыгнула в туннели без всякой задней мысли. Конечно, она знала, что в кромешной тьме туннелей длинной в милю может скрываться все, что угодно: обрушенные потолки, разрывы пространства и времени, хищные деревья-убийцы, замораживающие дыханием варги или просто Они, вооруженные пулеметами. Но тогда она наивно полагала, что ее ум поможет выйти из любой ситуации. После того, как она проделала дыру в материи пространства и времени, в одиночку остановив армию Они, упала с планеты и участвовала еще в массе странных и болезненных событий, Тинкер начала вести себя чуть более осторожной. От нее зависела не только ее жизнь. Куда бы она ни пошла, ее Рука обязана следовать за ней. А теперь еще и Небо подвергается опасности.